Не нужно забывать, что Писемский по переезде своем в Петербург (значит, во второй половине 50-х годов)
стал близок к Тургеневу, который одно время сделал из него своего любимца, чрезвычайно высоко ставил его как талант, водил с ним приятельское знакомство, кротко выносил его разносы и участвовал даже волей-неволей в его кутежах. Тургенева как художника Писемский понимал очень тонко и определял образно и даже поэтично обаяние его произведений.
И то, что он сказал, я счел немного мрачной шуткой — это было участью всех тех, кто в безумии своем
становится близок безумию войны и предостерегал нас. Я счел это шуткой — как будто забыл я в этот момент, плескаясь в горячей воде, все то, что видел я там.
Всеми силами разгоряченного мозга она вызывала милое лицо тихонького мальчика, напевала песенки, какие пел он, улыбалась, как он улыбался, представляла, как давился он и захлебывался молчаливой водой; и, уже, казалось,
становился близок он, и зажигалась в сердце великая, страстно желанная скорбь, — когда внезапно, неуловимо для зрения и слуха, все проваливалось, все исчезало, и в холодной, мертвой пустоте появлялась страшная и неподвижная маска идиота.
Неточные совпадения
Только в ренессансную эпоху
стал нам по-настоящему
близок Достоевский, полюбили поэзию Тютчева и оценили Вл. Соловьева.
Лобачевский уехал в Петербург: прощались они с Розановым по-дружески. Розанов даже заплакал, целуясь с ним на дебаркадере: иначе он не умел проститься с человеком, который ему
стал мил и
близок. Лобачевский тоже поцеловал Розанова теплыми устами.
Заботы, огорчения, неудачи измучили бедного батюшку до крайности: он
стал недоверчив, желчен; часто был
близок к отчаянию, начал пренебрегать своим здоровьем, простудился и вдруг заболел, страдал недолго и скончался так внезапно, так скоропостижно, что мы все несколько дней были вне себя от удара.
В эту минуту я был
близок к отчаянию, я готов был
стать среди улицы на колени и просить прощения.
— Борис Федорыч! Случалось мне видеть и прежде, как царь молился; оно было не так. Все теперь
стало иначе. И опричнины я в толк не возьму. Это не монахи, а разбойники. Немного дней, как я на Москву вернулся, а столько неистовых дел наслышался и насмотрелся, что и поверить трудно. Должно быть, обошли государя. Вот ты, Борис Федорыч,
близок к нему, он любит тебя, что б тебе сказать ему про опричнину?
Спасая ее, Ирина действительно оказывала услугу тому, кто был всему причиной и кто сам теперь
стал весьма
близок к ней, к Ирине…
То, что Евгений доверил дядюшке свою тайну, и, главное, те мучения совести и стыда, которые он пережил после того дождливого дня, отрезвили его. Поездка в Ялту была решена через неделю. В эту неделю Евгений ездил в город доставать денег на поездку, распоряжался из дома и конторы по хозяйству, опять
стал весел и
близок с женою и
стал нравственно оживать.
Отец греха, Марии враг лукавый,
Ты
стал и был пред нею виноват;
Ах, и тебе приятен был разврат…
И ты успел преступною забавой
Всевышнего супругу просветить
И дерзостью невинность изумить.
Гордись, гордись своей проклятой славой!
Спеши ловить… но
близок,
близок час!
Вот меркнет свет, заката луч угас.
Всё тихо. Вдруг над девой утомленной
Шумя парит архангел окриленный, —
Посол любви, блестящий сын небес.
Бог, как Трансцендентное, бесконечно, абсолютно далек и чужд миру, к Нему нет и не может быть никаких закономерных, методических путей, но именно поэтому Он в снисхождении Своем
становится бесконечно
близок нам, есть самое близкое, самое интимное, самое внутреннее, самое имманентное в нас, находится ближе к нам, чем мы сами [Эту мысль с особенной яркостью в мистической литературе из восточных церковных писателей выражает Николай Кавасила (XIV век), из западных Фома Кемпийский (О подражании Христу).
Поэтому, хотя
близок и ныне Христос людям чрез Церковь Свою, и эта близость опытно удостоверяется в таинствах церковных, но это не та еще, радостная и вместе страшная близость, в которую
станет Он ко всей твари после второго Своего пришествия и воскресения из мертвых.
Этот вопрос
стал особенно
близок новейшей русской литературе (Вяч.
«Не умерла ли мать?» — подумал он; ему не
стало жаль ее; ее дочернее чувство он находил суховатым, совсем не похожим на то, как он был
близок сердцем к своим покойникам, а они ему приводились не родные отец с матерью.